ГРАНИЦА «…А на нейтральной полосе цветы необычайной красоты…» Владимир Высоцкий

ГРАНИЦА

«…А на нейтральной полосе цветы
необычайной красоты…»
Владимир Высоцкий

Бабушка стояла перед пропускным пунктом на границе между двумя государствами. То, где жила она, было бедным. А то, куда уезжали машины, богатым.
Бабушка низко кланялась и протягивала почему-то небольшого серого котика. Одна из машин съехала на обочину и остановилась.
— Что вам, бабуля? Чего просите? — спросил молодой, приятного вида, парень.
Его девушка осталась сидеть на втором сидении. Бабушка протянула молодому человеку кота и объяснила:
— Да вот, котик приболел мой. Чихает и глазки слезятся. Кушать перестал. А он у меня теперь — вся родня. Разъехались мои детки. Кто куда. Что делать теперь, не знаю. Нет у нас врачей в посёлке, да и денег у меня нет совсем. Может, милок, возьмёшь мою радость, бога ради, и поможешь ему?

Молодой человек взял из рук старушки кота и заглянул ему в глаза. Они слезились.
— Вот что, бабушка, — сказал он. — Я его возьму и отвезу к нашему ветврачу. Не волнуйтесь. Он хороший и поможет.
— Только нет у меня денег, — заволновалась старушка.
— А и не надо, — ответил молодой человек. — Вы о деньгах не волнуйтесь. Мы уж как-нибудь справимся. А вы приходите сюда ровно через неделю и точно в это время. Мы возвращаться будем. У меня тут дела есть ещё, а жена любит здешние магазины. Тут дешевле. Вот я вам его и передам. Надеюсь, здоровым.
Бабулька поцеловала своего пушистика в сухой нос и перекрестила. Сперва его, потом молодого мужчину, а потом и его жену.
— Дай Бог тебе и твоей жене долгих лет и счастья, — сказала она. — За сердце доброе.

И машина уехала, увозя бабушкиного кота. Долго старушка ещё стояла и смотрела вслед уехавшим людям, увёзшим её радость.
А через неделю ровно в это время и точно на этом месте встретились бабушка и молодой человек. Теперь он вышел из машины вместе с женой. Парень не видел, что она всё снимала на телефон. Он протянул бабульке здорового и явно отъевшегося кота и большой тяжелый пакет с кормом.
— Всё в порядке, бабушка, — сказал он. — Доктор его вылечил. И вот он что вам передал. И не волнуйтесь о деньгах. Это у нас премия такая от лечебницы за посещение положена. А садитесь-ка вы с нами. Да мы вас домой и довезём.
Старушка, обнимая и прижимая к груди своего кота, села в машину, и они уехали. А через неделю…

Через неделю в соцсетях дым стоял коромыслом! Жена молодого человека, не сообщив мужу и вообще никому не обмолвившись, выложила видео о том, как он отдавал бабульке кота. И началось… Почти полмиллиона просмотров и такие комменты, что парень не мог пройти по улице без того, чтобы с ним не сделали селфи. Герой и благородный человек. Так и писали.
Как же мало надо людям в нашем холодном мире, чтобы простая человеческая отзывчивость стала почти героизмом. Мужчине было не по себе.

Зато на пропускном пункте теперь стояло с десяток человек. Со стороны бедного государства. Все держали живность. Кто — кота, кто — собаку, а кто — и ворону или морскую свинку.
Машины теперь не проезжали мимо, а останавливались, и люди, выходящие из них, брали больных животных.
В обратную сторону тоже стояла очередь машин. Из них выходили люди, передавали в руки хозяев здоровых животных. А вместе с ними — большие пакеты с кормом и всякими вкусняшками и для животных, и для людей.
Погранцы старались не замечать этот натуральный обмен. Потому что у каждого из солдат дома остались родители, а у тех — свои питомцы. И они понимали, как это — волноваться за больного малыша и не иметь возможности ему помочь, но…

Но через несколько дней это дело увидел капитан. Увидел и рассвирепел. Был этот капитан характеру злобного и резкого. Поэтому отправил солдат на «губу» и строго-настрого запретил пропускать людей с животными, если они не были внесены в декларацию и не имели полный набор справок.
Этот капитан был старым служакой, прошедшим много горячих точек и судьба у него была — не сахар. Но вот то, что он вымещал злость на жизнь на своих подчинённых – плохо.
Плохо потому, что вторая смена солдат тоже попала «на губу». А на пропускном пункте стал сам капитан с новыми солдатами, стараясь пресечь передачу животных в обе стороны.
Люди теперь отъезжали подальше и старались спрятать животных в сумки и багажники, пока…

Пока к капитану не подошла ещё одна бабулька в стареньком пальтишке, замотанная поверх него в протёршийся пуховый платок. Она раскрыла сумочку, видавшую виды, и протянула капитану маленького щеночка.
— Сынок, — сказала она, — сынок. Что ж ты так лютуешь-то? Я ведь спасти его хочу. Мне ничего не надо, лишь бы он жив остался, — и, не говоря больше ни слова, вдруг всунула его в капитанские руки. — Ты сам решай, сынок, — продолжала бабулька. — Или брось его под колёса, или отдай вот им.
И бабулька показала на большую черную машину, стоявшую рядом. Высокий седой человек и, видимо, его дочка стояли и смотрели на капитана просящими глазами.
Капитан, не ожидавший такого, растерялся. Он посмотрел вокруг и увидел, как на него со страхом смотрят его солдаты на пропускном пункте и люди, стоявшие вокруг. Одни — с животными, которых они хотели отдать на лечение, и другие, которые протягивали руки за этими малышами.

Капитан открыл рот и, наверное, хотел сказать что-то строгое по поводу того, что не разрешено и, может быть, даже грубое и резкое, но вместо этого…
Вместо этого из его горла вырвалось почему-то хриплое восклицание, и он отдал щенка в руки пожилого седого мужчины и его дочки.
Потом капитан махнул правой рукой и ушел в подсобное помещение.
Через пару часов туда пришел прапор. Тоже человек — не подарок, но отличавшийся строгим нравом и справедливостью. Капитан пил горькую.
Прапор сел рядом и подставил стакан. Так они и пили в тишине, а потом…

Потом капитан рассказал прапору, что его бросила жена и забрала двух дочек. Живут они совсем недалеко, но она запрещает ему приезжать к девочкам. Потому что он стал он грубым, резким и совершенно невыносимым человеком, и ей надоели бесконечные скандалы на глазах у детей.
Прапор опрокинул ещё сто грамм и, крякнув, закусил ложкой тушенки. Хорошей тушенки, ещё из старых запасов.
— Вот что, — сказал он капитану. — Я, может, и не шибко умный и хороший человек. У меня своих тараканов в голове полно, но мысль одну я тебе скажу, а ты не ругайся, а подумай. Потому как умные мысли иногда приходят и в дурную голову.
Он долго что-то втолковывал капитану, а тот сперва ерепенился и возражал. Но через несколько минут повесил голову и замолчал. Они ещё долго пили. Потому как плохо пьянели. Люди старой армейской закалки плохо пьянеют, дамы и господа.
А на следующий день…

На следующий день капитан стоял на пропускном пункте в выстиранной форме и люто начищенных сапогах. Будто на парад собрался. Он выстраивал очередь из просителей с больными животными, чтобы те не толпились на дороге, и смотрел, чтобы был порядок. Он вывел ещё солдат и те помогали остановившимся машинам, едущим в другую сторону, аккуратно и быстро передавать спасённых малышей своим счастливым хозяевам.
— Чтобы, значит, затора не было, очереди и задержки в работе пропускного пункта на границе, — строго говорил он своим солдатам и хмурился. По привычке.
Солдаты, привыкшие к ругани и крикам, смотрели на своего командира, широко раскрыв глаза, и не верили в происходящее.

А вечером к капитану подошла давешняя бабушка. В стареньком пальтишке, замотанная прохудившимся пуховым платком. Она наклонила к себе голову капитана и при всех поцеловала его в правую щёку.
— Я всё видела, сынок, — сказала она. – Молодец! Дай тебе Бог здоровья и удачи. — И ещё раз поцеловала его. Теперь в левую щеку. — Ты — правильный служака, — сказала она, — как и мой погибший сынок был. И похож ты на него. Заходи ко мне в гости, я вон в той хате живу.
Капитан, смутившись и поглядывая на окружающих, ответил:
— Обязательно зайду. Завтра же зайду. А можно я возьму прапора, бабуля?
— А что же нельзя, — удивилась бабушка. — Заходите. Я борщика сварганю с сальцом и жаркóго по такому случаю. Ну, а всё сопутствующее вы уж с собой захватите. Мне же веселее.
Капитан оглянулся. Ему было неудобно перед своими солдатами и окружающими людьми, но те…
Но те почему-то зааплодировали и улыбались.
А через неделю…

Капитан, как и всегда теперь, стоял на посту. Он следил за порядком и чтобы заторов не было.
А в самом конце дороги… Знаете, ну, там, где съезд на проверку грузовиков, стояла старенькая машина. И возле неё стояли… его жена и две дочки. Дочки смотрели на капитана, широко раскрыв глаза. Как будто видели его в первый раз.
— Папа. Папочка, — закричали они в один голос и бросились к нему.
Капитан с девочками отошел в сторону, и через пару минут к ним подошла жена.
Девочки стояли рядом с капитаном и держались за его блестящий ремень. Они явно гордились своим папой.
Капитан смотрел на жену и смущенно молчал.
— Ну что, — вдруг нарушила молчание жена. — Заедешь к нам в воскресение? А то, я вижу, раньше у тебя не получится. Приглашают в гости, да и работы у тебя много. Оставишь прапора вместо себя за порядком наблюдать. А знаете, как вас называют? — спросила она капитана и, достав телефон, показала ему большую фотку, где он в отутюженной форме, в сапогах, блестящих как зеркало, передавал щенка в руки высокого седого человека. Вас называют: «Пропускной пункт – Люди».
Так что в воскресение ждём.

А вечером прапор пригласил капитана на посиделки. Солдаты сложились и сбегали в самоволку. Они организовали стол. И хотя капитан страшно ругался и божился, что всех накажет, но никто почему-то не обижался.
Пили за всё. За родителей, жён и детей, за службу и друзей.
А назавтра капитан опять был как огурчик. И стоял на своём посту.
Потому, дамы и господа, что людей старой закалки с ног так просто не собьёшь.

О чём это я тут рассказал? Да так. Ни о чем.
Но если будете проездом на том пропускном пункте, то остановитесь и передайте капитану от меня большой привет и низкий поклон.
А потому, что они – Люди.

Автор: Олег Бондаренко

Первоисточник